В 2011 году Древлеправославная Поморская Церковь Латвии (ДПЦЛ) отметила 350 лет своего существования. Надо понимать правильно: здесь речь не идёт о том, что какая-то новая, не известная до сих пор религиозная организация как духовное объединение верующих христиан начала свою духовную деятельность. Русские люди на нынешней территории Латвии, в том числе и в Риге, в т. н. «русской деревне» жили, молились и трудились уже в XII веке. Как свидетельствуют летописные сведения, в той же Риге имелась церковь во имя святителя Николы, и с русской православной верой местное население было знакомо. Об этом более чем подробно можно узнать, например, листая страницы журнала «Родная старина», где размещены материалы известного исследователя Староверия Прибалтики А. И. Воловича.
У нас речь идёт о том историческом периоде, когда в России, во второй половине XVII века, в Русской Церкви насильственным образом проводились реформы, и реформаторы старались подогнать всю Церковь, как сказали бы сегодня, под иные, иноземные, в данном случае, греческие стандарты.
Против тех русских людей, которые реформы не приняли, были применены репрессии и гонения. Сюда были включены: поражение в правах, физические наказания, нанесение увечий и тюремные заключения, смертная казнь.
Гонения были настолько жестокими, что русские люди бросали родные места, всё нажитое и, в массовом порядке, прихватив с собой нехитрый скарб, но обязательно – родовые иконы и книги, из центральных областей России: Московской, Новгородской, Псковской и других бежали на её окраины, сохраняясь, прежде всего, в Старой Вере. И здесь важно отметить, что бежали не просто абстрактно куда-то, но бежали в конкретном адресном направлении, точно зная, что туда, куда они перемещаются, репрессий за вероисповедание против них применены не будут. В основном, перемещение и оседлость происходила в тех местах, где уже ранее, даже в XIV веке, проживало ранее переместившееся русское население.
В самой глубине веков, на побережье Балтийского моря существовала балто-славянская религиозная и языковая общность. В Ерсике, Кокнесе, Талаве были русско-латышские княжества, где и латышская знать исповедовало древнюю православную веру и посещали русские древлеправославные храмы.
И нет абсолютно ничего предосудительного в том, как пишет известный исследователь Староверия И.Н. Заволоко, что «к русским поселенцам сочувственно относился курземский герцог Якоб», предоставляя им беспрепятственно «править службу по древлеправославному чину».
Литературный памятник – «Дегутский Летописец» свидетельствует о том, что 1677 году на территорию Речи Посполитой (Польша), в местечко Лигинишки, «в 6 поприщах от города Динабурга», в Божий храм, сооружённый в 1660 году, конечно же, русскими, православными, прибыл из Московии священник старого – благодатного — рукоположения Терентий с сыном Антонием (по другим источникам — Афанасием) «<…>отъ владыкъ Великороссiйскiя церкве бяше вельми угнетаемый и немогiй терпети онаго оскорбления<…>». В этом же исторически значимом святом храме священник Терентий проводил Богослужения по старому, правильному, чину. А после его отхода в мир иной, Богослужение, но уже в качестве духовного настоятеля, продолжил его сын.
Следующий храм был построен в Илуксте. А затем они стали возводиться по всей современной Латгалии и Латвии. В 1760 году в Риге, при существующей богадельне был основан молитвенный дом, положивший начало Рижской Гребенщиковской староверской общине.
Нам, хранителям, защитникам и исповедникам Старой Веры, следует считать указанную дату – 1660 год — начальной датой действия Древлеправославной Церкви в Латвии. Ибо именно на территории исторически существовавшей Речи Посполитой в 1918 году было образовано Латвийское государство.
Определились мы и с на названием — Древлеправославная Поморская Церковь. Сие название соответствует внутреннему духовному содержанию и деянию вероисповедания в Самой Церкви. Название – православный у нас насильно похитили, и мы в своей среде этот термин в прямом смысле употреблять не можем, чтобы не создать ассоциации с нашими обидчиками, не запутаться самим и не запутать других. Употреблять термин – православный – мы можем только в историческом контексте, говоря о когда-то существовавшим древлем благочестии Вселенской Христовой Церкви. Термин — Поморская – содержит в себе духовный смысл преемственности исповедания веры от поморских иноков Соловецкого монастыря, до смерти пострадавших за исповедание Старой веры. Хранение устоев Старой Веры перешло к Выговскому монастырю. Оттуда и взят к употреблению Богослужебный Церковный Устав, предусматривающий, в том числе и совершение Богослужения без поповского (священнического чина). Самое главное — у нас осталась истинная Вера, и, говоря о 350-летии её существования в Латвии, мы по существу говорим о начале нового этапа догматической защиты Старой Веры на конкретной территории, в определённом историческом отрезке времени.
Итак, нашими предками была сохранена именно вера, та вера, которую исповедовал святой равноапостольный князь Владимир, в 988 году крестивший Киевскую Русь. Суть догматов веры наши предки никогда не меняли. Не меняем их и мы.
Древлеправославная Поморская Церковь со времени крещения Киевской Руси:
— никогда не изменяла текст Символа Веры;
— не изменяла написание имени Icуса Христа;
— до сегодняшнего дня употребляет исключительно лишь истинное погружательное крещение, следуя 50-му Правилу Святых апостолов;
— не изменяла текст молитвы при совершении таинства крещения;
— никогда не переменяла форму сложения перстов для крестного знамения;
— никогда при каждении и при крестном ходе не ходила против солнца;
— не изменяла текст молитвы Святому Духу — Царю Небесныи;
— в молитвословии не изменяла молитву Аллилуiя;
— в молитвах для поклонения всегда употребляла восьмиконечный Крест;
— до сегодняшнего дня сохранила древний, византийский, как подлинно духовный стиль иконописания;
— до сегодняшнего дня сохранила знаменный, унисонный церковный распев.
Такое духовное положение Древлеправославной Церкви было закреплено решением Церковного Собора, бывшем в пределах Курженского монастыря. Его заседания в 1656 году организовали наши предки – «остатки древляго благочестия», гонимые за религиозные убеждения.
| о. А.Н.Жилко |